33 месяца ада. Что нацгвардеец Валентин Рожков нашел и потерял в плену

Боец в/ч 3033 года Национальной гвардии Украины Валентин Рожков провел 33 месяца в плену. Это было настоящим адом. Но не меньшим ужасом была оборона Мариуполя.

Он воевал на тех позициях, которые попали в оскароносный документальный фильм «20 дней в Мариуполе». Валентин попал в руки россиян, когда они только захватили областную больницу №2. И они заставили его складывать тела погибших прямо там, в больнице, штабелями в нескольких комнатах.

Как он не сошел с ума от всего того – просто чудо.

Читайте историю героического парня.

Собирался жить свою «рядовую жизнь»

Жизнь Валентина Рожкова обещала быть самой обычной. Он родился в Запорожье и как и многие местные жители после учебы пошел работать в МоторСич. После 3 лет работы на предприятии уволился и работал продавцом в Фокстроте. Но потом пришла повестка на срочную службу. Валентин попал в пограничные войска. 1,5 года служил на границе в Западной Украине. После демобилизации он снова пошел на завод, но это перестало удовлетворять потребности парня. Брат девушки, с которой встречался все эти годы, предложил вступить в ряды Национальной гвардии Украины. Валентин согласился и не пожалел о своем выборе.

Мне все нравилось. Все хотелось делать, и все получалось», – вспоминает парень.

«Мы не понимали, что делать дальше»

Валентин Рожков находился на третьей ротации к моменту начала полномасштабного вторжения РФ. 11 декабря 2021 г. его часть прошла боевое согласование и выдвинулась в село Екатериновка Волновахского района. Гвардцеец вспоминает, что уже тогда почувствовал, что ситуация очень напряженная. Прилеты были чаще и громче обычного, а 19 февраля командир сказал, что нужно быть полностью сконцентрированными, потому что ситуация может обостриться в любой момент.

«В ночь с 23 на 24 февраля я находился на дежурстве. "Приходы" звучали громко, но были еще далеко. 24 февраля в 5:00 нам объявили полную боевую готовность и сказали, что придется сдерживать прорыв», - рассказывает Валентин. Позже поступил приказ эвакуироваться в Мариуполь. Требовалось занять блокпост в районе торгового центра «Метро».

Мы встали там, но совершенно не понимали, что делать дальше. По первоначальному плану мы должны были забрать срочников в/ч 3057 и отойти на Запорожье. Но что-то пошло не так», – говорит Валентин.

25 февраля он был задействован в обустройстве КСП (командного пункта связи) на магазине «Каскад», буквально на следующий день тоже нужно было делать на ОШ №25, а ночью выходить на позиции на улицу Солнечную.

«Мы ночевали в подъездах и люди нас обожали. Выносили еду, говорили слова поддержки, помогали чем могли», – рассказывает Валентин Рожков.

Боевые действия приближались поближе и ближе, и защитникам нужно было переместиться в Порт-Сити.

Около 25-й школы ребята задержали корректировщика, поэтому пришлось отойти подальше от этих позиций. Нацгвардейцев же около 27 школы отправили оборонять поселок Старый Крым.

«Наши позиции были в дачном секторе. По нам сразу начали работать очень прицельно из минометов, пулеметов и были замечены БПЛА. Раненого в голову сержанта мы эвакуировали в больницу и держать этот участок больше не было возможности», - говорит о первых столкновениях с врагом Рожков.

Гвардейцы откатились поближе к городу. Заняли ангары, но вражеские минометы продолжили разбирать их позиции.

"Мы получили приказ идти снова на Старый Крым, но в бинокль увидели российские расчеты", - вспоминает он. Военнослужащих переместили на бульвар Шевченко, а затем – на охрану танков в район мариупольского университета.

«Вдруг появилась связь. Уже потом я понял, что россияне специально выключили глушилки, чтобы понять, где появится большое скопление абонентов. Я позвонил родителям и девушке и внезапно начались ураганные обстрелы», - говорит Валентин.

Самолет начал сбрасывать бомбы на университет, здание оказалось под огнем танков. Валентин вместе с малой группой отошел на 27-ю школу. Кто-то в тот момент скрылся, кто-то погиб. В общей сложности там осталось около 20 боеспособных людей. Валентин получил от командира приказ держать круговую оборону и прикрывать дорогу. Но впоследствии риторика поменялась.

«Командир сказал, что к утру всем надо переодеваться в гражданскую одежду и отходить из города самостоятельно. Но когда на следующий день мы пришли к нему, то на месте уже не застали. Он бросил позиции и просто ушел сам», – говорит Валентин.

Не имея запаса провизии и боеприпасов, нацгвардеец с другом – лейтенантом решил в гражданской одежде пробиваться к своим. Но эта попытка потерпела фиаско.

«Мы заполнили несколько комнат телами погибших»

«В подъезд, в котором мы прятались, зашли россияне и приказали всем мужчинам выйти. Они сразу поняли, что мы военные. Я получил прикладом в голову и был поставлен на колени», – рассказывает Валентин. Его сразу же начали раздевать и осматривать. «Стоять в одних трусах при -15, когда на тебя смотрят дула 20 автоматов – эдакие ощущения», – вспоминает он.

Пленных отвели к уже захваченной станции переливания крови и устроили допрос.

«Россияне вели себя лояльно. Сказали, что их военные также попадают в плен к нашим, и мы просто уже отвоевались, – говорит он. Однако потом наших гвардейцев передали «ополченцам», которые были не так гуманны. Они стали избивать и издеваться над ребятами. Пленных держали в подвале в полной темноте со связанными руками. 17 человек спали на двух поддонах.

"Однажды денееровцы спустились к нам и сказали, что нас решили расстрелять. На расстрел меня вывели первым. Поставили на колени, приставили пистолет к голове и спросили о последнем желании. Я попросил позвонить по телефону, на что мне ответили, что связи в городе нет, поэтому последнее желание отменяется", - рассказывает.

Но вдруг российский военнослужащий сказал, что не допустит убийств и забрал пленных в ГБ №2.

«Нам дали пачку сигарет на всех и сказали, что если будете работать – будете жить», - говорит Валентин. Вынудили выполнять самые грязные поручения – убирать больных и носить трупы. Помню комнату 10 на 10 метров. Ее нужно было полностью заполнить мертвыми людьми. Наши, их, гражданские…

Мы складывали всех вместе, друг на друга, штабелями. Мы заполнили не одну такую комнату».

Валентин удивляется, как ему удалось психологически выдержать этот кошмар и носить бездыханные тела без отдыха.

Как-то денееровцы привели гражданских, чтобы они поиздевались над нами. Те начали кричать и обзывать, винить, что мы разрушили город. На заметку, что это не мы, я получил прикладом автомата в спину. Больше всего выходила из себя одна женщина. Она выхватила автомат у сепаратиста, направила мне в лоб и сказала, что я дрянь, недостойная жизни, и сейчас меня убьет. Удивительно, но буквально неделю назад она обнимала меня и желала удачи, когда я с собратьями давал ей еду и помогал заряжать телефон», – говорит Валентин.

Позже пленным сообщили, что их отвезут в УБОП и если там докажут, что они не причастны к военным преступлениям – их просто отпустят. Это была ложь.

«Вы в Донецке, и это самое плохое, что могло с вами случиться»

«Вы в Донецке, а это самое худшее, что с вами могло произойти», – такие слова Валентин Рожков услышал на «приемке» и это оказалось правдой.

«Для них боец Нацгвардии означает «нацик», – вспоминает парень. На допросе он потерял 4 зуба, а за то, что забрызгал кровью пол – был жестоко избит ногами по почкам.

Из УБОПа пленных этапировали в колонию в Оленовке. Там не били, но поместили в ужасающие антисанитарные условия.

«На ДИЗО находились 800 человек. Было 12 тарелок и 7 ложек, по которым все ели по кругу. В камеру на 50 человек давали 5 литров мутной дождевой воды и то не каждый день», – рассказывает об условиях содержания бывший военнопленный.

Позже Валентина увезли в СИЗО в Донецк, где он находился 1.5 месяца. В каком он статусе – никто не говорил.

При открытии камеры нужно было исполнять гимн России, а быть разбитым просто так – считалось нормой.

Вдруг его и ряд других вызвали из камеры и начали готовить куда-то уезжать.

«Я подумал, что разве это обмен. Но когда краем уха в «воронке» услышал, что «приемка будет жесткой», я понял, что ошибся», – говорит Валентин. Как выяснилось, новым местом содержания была колония в Горловке. «Приемка» действительно была особенно жестокой. Избивали новоприбывших три смены инспекторов и сотрудники росгвардии. Били телескопическими палками, многим сломали руки и ребра, заставляли с мешками в зубах ползти к бараку. У пленных забрали всю одежду и обувь и целые сутки Валентин ходил просто замотанный в простыню.

«Это ломает тебя физически и психологически», – признается Валентин Рожков.

Следующим местом для Валентина была колония в Торезе. Там удивительно условия были самыми гуманными и близкими к международным нормам. Даже в первый день пребывания украинских пленных никто не ударил и не обидел. Но пребывание на Торезе было лишь передышкой нового этапа, где ждали новые, еще более серьезные испытания.

«Я работал в столовой и неожиданно услышал свою фамилию среди тех, кого отправляют куда-то. Сердце забилось быстрее, руки задрожали, стало так радостно», – рассказывает о своих воспоминаниях Валентин. 42 человека были выстроены вдоль забора, их переодели в форму ВСУ и раздали сухпаи. Но ребят ждало разочарование. Вместо желанной дороги домой, их ждала дорога на север, в СИЗО города Бийск, Алтайский край. Там, после традиционных избиений и унижений, пленных развели по камерам и приказали стоять целыми днями на ногах.

«Два раза в день выводили на проверку, где били шокерами и палками по всей части тела. Все перемещения только с мешком на голове. Одного товарища по дороге в баню покусала собака, а лекарство принесли всего за пару дней», - говорит Валентин.

Кроме ежедневного избиения, самым ужасным в СИЗО было попасть на допрос местным оперативникам.

«Меня завели в кабинет и спросили, что я могу рассказать интересное. Я ответил, что сижу почти 3 года, поэтому ничего. В это время мне уже начали бить по ногам ботинками, а затем шокером в промежность и по шее и спине», – говорит Валентин Рожков. Под градом ударов его заставили заполнять анкету с вопросами «Как относишься к СВО», «Киевской власти» и т.д.

«Мне сказали, что я скучен и вял. Пообещали ободрить. С особым цинизмом опер спросил, давно ли я звонил домой и набросил клеймы на пальцы», - говорит гвардиец. Допрос под «тапиком» продолжался 6 часов. До камеры дойти Валентин сам не смог, его тащили по полу.

Путь домой

28 декабря 2024 года в СИЗО Бийска началась подозрительная активность. Валентин услышал, что людей перемещают из камеры в камеру, каких-то выводят в коридор и выискивают. Услышав свою фамилию, Валентин начал переживать, думая, что его снова куда-то этапируют или выведут на новый допрос.

Однако Валентина удивило то, что с ним начали обращаться вежливее, позволили выпрямиться и открыть глаза. Оперативный сотрудник в балаклаве сказал пленникам, что они сейчас поедут на обмен. Но ребята, привыкшие к обманам и фальсификациям, не сразу поверили в такое счастье.

Лишь после изнурительного перелета и многочасовой езды в комфортном автобусе Валентин поверил, что это обмен.

«Я ждал этого бесконечных 33 месяца», – говорит Валентин Рожков.

Планы на будущее

Валентин проходит реабилитацию на Днепропетровщине. С ним, как и со всеми реабилитантами, работают врачи и психологи, социальные сотрудники и юристы помогают восстановить документы и банковские карты. Свой отпуск Валентин планирует провести в Трускавце.

«Мои командиры уговаривают меня остаться. Но, к сожалению, я им откажу. Я решил перевестись в полицию и буду служить в Запорожье, делая то, что мне нравилось поначалу», - делится планами на будущее парень.

Валентин добавляет, что благодарен своей девушке, которая дождалась его из плена, так же, как и ждала, пока он был на срочной службе. «Благодаря ей я и попал на обмен. Она не пропускала ни одного митинга, постоянно боролась за меня», – говорит он.

Военнослужащий потерял здоровье, но говорит, что многое нашел в духовном плане.

«Как бы ни было тяжело в плену, всегда помнил, ради кого воевал. Помнил тех, кто ждет меня дома», - говорит Валентин.

ЧИТАЙТЕ НАС В ТЕЛЕГРАМ-КАНАЛЕ Мариуполь 0629

Отправляйте свои сообщения в Телеграмм-бот 0629

ОБСУЖАЙТЕ новости в нашей группе Фейсбук - Мариуполь Город-герой

СМОТРИТЕ нас на YouTube