Ольга Цуприкова: "Боюсь, мы - последнее поколение, которое еще может сохранить культуру надазовских греков"

Общественную организацию "Надазовские греки: урумы и румеи" недавно зарегистрировали выходцы из Донецкой области, переехавшие в столицу. Активисты хотят работать ради возрождения и сохранения идентичности, исторической и культурной памяти, родных языков надазовских греков Украины, которые оказались под угрозой уничтожения в результате вооруженной агрессии российской федерации.

В эксклюзивном интервью 0629 председатель ОО Ольга Цуприкова рассказала о собственном пути поиска идентичности, развенчании российских нарративов и важной миссии - разбудить "спящие языки". 

Ольга, как давно вы интересуетесь темой надазовских греков, откуда такой интерес?

- Мне 34 года, мой родной город - Донецк. Интерес к теме надазовских греков возник у меня в 2013-2014 годах на фоне больших изменений в Украине. Я имею надазовские греческие корни по линии отца, а по маме я - украинка. И я горжусь обеими своими линиями!

Революция достоинства, начало российской агрессии для меня стали сногсшибательными во многих смыслах. По первому образованию я экономист, училась в Киевском национальном экономическом университете, ради чего и переехала из Донецка в Киев. С 18 лет начала свою карьеру в корпоративных финансах и до тех важных событий не планировала заниматься тем, во что впоследствии пришлось окунуться. Я почувствовала, что должна заниматься чем-то более социально ориентированным на людей, на помощь. Конечно, волонтерила, но понимала, что на уровне одного человека или точечной инициативы наверняка смогу сделать меньше, чем если бы я была частью организации. Именно тогда, параллельно с карьерными изменениями произошло и рождение интереса к истории своего рода. Кто я, почему у меня такие фамилии в родословной? Так началось это путешествие к самой себе и истории и культуре надазовских греков.

С января 2016 года я стала работать в посольстве государства Израиль в Украине в отделе координации проектов технической помощи для Украины. И это было важно: на тот момент все понимали, какая из стран мира имеет значительный опыт работы с военным контекстом. Свой проектный опыт из бизнес-сферы я перенесла на различные аспекты помощи людям. В частности тем, кто из Луганской и Донецкой области - для меня эти регионы чувствовались родными.

Кстати, государство Израиль сильно вдохновляет исследовать собственные корни и ценить свою историю. А потом я как туристка попала в Грецию. И первая мысль была: Боже, здесь воздух как в нашем Крыму. Потому что я много времени в детстве проводила сама в Крыму, для отца всегда это было важным, хотя у нас там и не было никаких родственников. Тогда я почувствовала эту параллель с Крымом и мне захотелось узнать больше об этой стороне своей идентичности. Поэтому, начала искать возможности поехать на учебу в Грецию, впоследствии стала студенткой по международной программе в городе Салоники. Параллельно поступила в школу новогреческого языка при университете Аристотеля. И начала по вечерам учить новогреческий язык, который был для меня единственной возможностью "подобраться" к языку румейскому. Да, новогреческий для меня и моих предков никогда не был родным, но когда мне удалось сдать экзамены, я увидела, что где-то 50-60 % разговора на румейском я уже понимаю. Но эти знания, к сожалению, не помогли стопроцентно овладеть языком моего рода.

У вас в планах было остаться в Греции?

- Некоторое время я работала в Афинах в аналитическом центре, стажировалась в Брюсселе в Европейском социально-экономическом комитете, но всегда знала, что хочу возвращаться в Украину с новым опытом и новыми знаниями по государственному управлению и международным отношениям. Поэтому еще из Брюсселя подавала свои резюме на все возможные вакансии, чтобы получить работу - очень хотела именно в Мариуполь.

Сначала я стала волонтеркой Фонда ООН в области народонаселения. Впоследствии переехала жить в Мариуполь и с июня 2020 года официально начала работать в этом фонде. Вплоть до марта 2024 года на различных должностях в международных структурах развивала потенциал молодежи из родных мне востока и юга Украины. И в то время моя работа с темой надазовских греков оставалась в плоскости волонтерства, как неформальная низовая инициатива.

Когда вы эвакуировались из Мариуполя?

- Я выехала из Мариуполя ночью 23 февраля, но считала, что еду к родителям просто на выходные. И, если честно, не хотела покидать город. Это уже был мой город, там осталась моя арендованная квартира со всеми вещами. Именно в Мариуполе я почувствовала, что оказалась на своем месте. Жизнь в Мариуполе стала одним из самых счастливых времен в моей личной истории.

Уже в Киеве я начала искать "своих". Уже была знакома с Александром Рыбалко, о котором знают все, кто интересуется вопросом греков Украины. Когда-то он подарил мне учебник урумского языка, с которого началась история моих отношений с языками надазовских греков. Меня тогда поразило, насколько урумский не похож на румейский, мне было интересно копаться, узнавать, исследовать этот вопрос. Но до июля 2022 года это все было на персональном, индивидуальном уровне.

Объединиться решили в столице?

- Да, потому что Киев - это такой как бы магнит для переселенцев. И очевидно, что здесь много людей и из Мариуполя и близлежащих сил. В том числе и надазовских греков. Поэтому мы сначала создали неформальную инициативу, которую назвали "Надазовские свои". Развивались в двух направлениях: онлайн-сообщество в телеграм-канале, где сейчас более 155 человек, а также живые открытые встречи в Киеве - их получилось сделать более десятка. Мы видели, как людям важно встречать своих. Пусть, не с соседней улицы, но из твоего сообщества, кто помнит то же, что и ты. Мы стремились дать людям немножко ощущение дома: когда ты слышишь музыку, которую знал с детства, какие-то слова, которые говорили старые родственники, вместе можно что-то почитать, записать, вспомнить. Или даже приготовить что-то такое, что готовили в наших надазовских поселках.

А как возникла идея официальной регистрации организации?

- Потому что мы почувствовали, что не имеем права откладывать создание такой организации, потому что, возможно, мы - последнее поколение, которое еще может что-то попытаться сохранить, систематизировать, упорядочить, поощрить людей к изучению уникальной культуры надазовских греков Донецкой области. И не дать исчезнуть двум уникальным языкам. Мы должны разбудить их, потому что урумский и румейский сейчас принято называть "спящими языками". Мы хотим координироваться с экспертной средой и сделать вместе важное дело для нашего региона и в целом для Украины. Потому что надазовские греки являются частью большого украинского народа.

Сейчас мы находимся на старте нашей работы, у нас очерчены направления деятельности. Действительно, большой акцент делаем на сохранении языка и культуры с помощью различных инструментов. Мы понимаем, что ресурсов только самой общественной организации не хватит, чтобы закрыть все потребности. Например, самостоятельно издать какие-то учебники или подготовить какие-то основательные документы силами исключительно общественной организации будет сложно. Поэтому планируем налаживать партнерство с экспертами - как в пределах Украины, так и за рубежом. В частности с теми, которые работают с языками, оказавшимися под угрозой исчезновения. Потому что именно о такой ситуации мы говорим, когда вспоминаем урумский и румейский язык. Хотим и дальше поддерживать работу сообщества "Надазовские свои", будем делать публичные мероприятия в Киеве, способствовать, чтобы к нам присоединялись как можно больше людей.

Вы планируете масштабировать свою деятельность?

- Формат общественной организации дает определенный масштаб для реализации идей, потому что когда мы существовали исключительно как волонтерская инициатива, то конечно мы были определенным образом ограничены. И я не только о деньгах, но и о ресурсе времени, когда не было возможности на 100% уделять внимание исключительно работе с нашей темой. Лично я - председатель правления организации, также отвечаю за развитие международных связей. И у нас уже есть ряд успешных контактов с коллегами в частности в Германии. Потому что вопрос национальных меньшинств является достаточно интересным в том числе и потому, что помогает противодействовать определенным нарративам нашего врага относительно "русских" корней украинского юга и украинского востока.

Я осознаю, что процесс долгий и в один момент не получится просто рассказать миру о нас и донести наши идеи. Мы хотим показывать, что среди нас есть большое количество людей, которые имеют патриотическую позицию по отношению к своему государству. Да, зарубежная аудитория тоже устает от одинаковых новостей из Украины и пробиваться в этом информационном поле достаточно сложно. Но никак иначе, кроме как делать это регулярно, это не решить. И это одна из моих личных задач и цель организации - объяснять миру надазовских греков как интересный этнос, живущий в Украине. И поэтому миф о российском Донбассе или Крыме - это исключительно миф, который придумала Россия. Потому что есть мы, а в восприятии иностранцев это объясняет и сшивает карту Украины.

У нас сейчас такой период, который называется картирование: мы учитываем имеющиеся и доступные для нас ресурсы, ищем экспертов и организации, открытые к сотрудничеству. Мы хотим взаимодействовать с теми, кто разделяет наши убеждения и наше стремление доказать, что этот уникальный этнос с его уникальной культурой не должен просто умереть. Когда видишь, что идет время и не происходит того, что должно быть сделано, то есть смысл брать инициативу и ответственность на себя и вместе с коллегами и единомышленниками продолжать эту работу.

Много ли этнических греков согласились сотрудничать с оккупантами?

- Во-первых, никто не считал по этническому или национальному признаку, сколько людей выехало или сколько осталось в оккупации. Все, что можно увидеть - это очень приблизительные оценки. Я думаю справедливо сказать, что людей, которые являются коллаборантами, среди надазовских греков не больше и не меньше, чем русских или украинцев на тех территориях.

Относительно тех, кто остался там, наверное, честнее будет сказать, что мы не общаемся с ними. Хотя понимаем, что для нас, например, связь с носителями языка - сверхценна. Потому что среди них подавляющее большинство уже люди почтенного возраста, и их сложно научить пользоваться различными средствами общения в сети.

Ну и безопасность, в первую очередь. Когда человек добавляется в группу, мы общаемся, чтобы узнать, кто это, какие у него корни, возможно, знает один из языков. Иногда я вижу, что наверняка идут запросы с оккупированных территорий, потому что люди оттуда очень часто не хотят отвечать на вопросы уточняющего характера. Видимо, это об опасности. Но из уважения к тем, кто уже есть в онлайн-сообществе и уже о себе рассказал, мы все же не добавляем людей, желающих оставаться анонимными. Я понимаю, что мы теряем кого-то, но не хочу потерять доверие, которое чувствуется в нашем сообществе.

Но иногда случаются очень щемящие вещи. На онлайн-встрече, которую проводила кафедра греческого языка Мариупольского государственного университета ко Дню родного языка, присоединялись студенты. И меня поразила одна девочка, урумка, которая хоть и оставалась в оккупации, продолжала учиться в университете. И человек просто без страха прочитала на урумском стихотворение Шевченко. Этот ребенок, по сути, знает, что в тех условиях он находится в опасности. Хотелось тогда выключить на время камеру и плакать.

Поэтому я думаю, что мы не должны распространять и усиливать мысль о том, что все, кто остались в оккупации - это коллаборанты. Это очень чувствительная, сенситивная тема и мы считаем, что к каждому конкретному кейсу надо подходить индивидуально.

ЧИТАЙТЕ нас в Телеграм-канале Мариуполь 0629

ОТПРАВЛЯЙТЕ свои сообщения в Телеграм-бот 0629

ОБСУЖДАЙТЕ новости в нашей группе Фейсбук - Мариуполь Город-герой

СМОТРИТЕ нас на YouTube