Цена одного молчания

На днях Приморский районный суд г. Мариуполь отпустил трёх человек обвиняемых в причинении тяжких телесных повреждений, повлекших смерть человека. 16 августа 2012 года в Приморском районе в переулке Днепропетровском возле кафе «Глена» и СТО ООО «АРСС» в пьяной потасовке Юрий Чавдар получил травмы не совместимые с жизнью, от которых и скончался в больнице.

Помимо местных специалистов в этом деле разбирались и следователи прокуратуры Южного округа Украины по надзору за соблюдением законов в военной сфере. Ведь среди участников конфликта, тогда еще подозреваемых в убийстве, Максим Епишкин – старший прапорщик, сотрудник охраны Главного отдела в г. Мариуполь Службы безопасности Украины в Донецкой области. А так же Валерий Лукьянов – сотрудник охранной фирмы и Дмитрий Асланов – безработный.  

Епишкин и Лукьянов в 2004 году вместе в одной части проходили срочную службу. В 2011 году к их компании присоединился и Асланов. Все трое парней физически крепкие.

Того вечера, 16 августа 2012-го, по показаниям Епишкина, которые он давал следователю военной прокуратуре г. Одесса, хватило одного его удара по голове, чтобы Юрий Чавдар упал на спину и ударился затылком об асфальт. Пытаясь подняться, он, получив удар кулаком в грудь, снова упал и ударился головой об асфальт.

По заключению же судмедэкспертизы травмы не совместимые с жизнью, погибший не мог получить только от единственного удара кулаком и дважды падая. «Юрий Чавдар получил телесные повреждения в виде закрытой черепно-мозговой травмы, гематом спинки носа, верхнего века левого глаза, нижнего века правого глаза, красной каймы нижней губы, подбородка, затылочной части справа, теменно-затылочной области слева, ссадины розовой каймы верхней губы слева, кровоизлияния слизистой оболочки верхней губы, травматической экстракции 1,2 зубов верхней челюсти слева, кровоизлияния в мягких тканях головы  в теменно-затылочной области  слева, кровоизлияния под твердую мозговую оболочку в теменно-височной области справа (500 мл) и слева (100 мл), пластинчатого кровоизлияния височной области, кровоизлияния под мягкие мозговые оболочки слева, гематомы тыльной поверхности левой кости, задней поверхности левого предплечья в средней трети, первой поверхности правого плеча в средней трети, передней поверхности правой коленной мышцы», - говорится в выдержках из судебного протокола.

В ходе следствия было установлено, что когда Чавдар попытался убежать, все трое нападавших его догнали и начали бить ногами по телу и голове. В заключении чего, согласно протоколу, Валерий Лукьянов дважды ударил Юрия по голове, после чего с разбега прыгнул двумя ногами ему на лицо, когда тот лежал на спине.

Опираясь на заключение судмедэкспертизы, военная прокуратура Южного округа Украины квалифицировала их деяния по тяжкой статье ч.2 ст.121 УК Украины «Причинение тяжких телесных повреждений, повлекших за собой смерть», а также ст.296 УК Украины «Злостное хулиганство». Суд Приморского района в Мариуполе переквалифицировал деяние одного из подсудимых на ст.119 «Убийство по неосторожности» и снял с подсудимых обвинение по ст. 296 «Злостное хулиганство».

Епишкин, Лукьянов и Асланов уверяют, что они защищались. Родственники же и люди, давно знавшие погибшего Юрия, единогласны во мнении – он не мог первым напасть.

«Он с детства приходил всегда всем на помощь. Он вообще спокойным был, как девочка. Первым в драку не лез никогда. Спортом занимался, но ударить никого не мог», - вспоминает Элла Зубкова, сестра погибшего Юрия Чавдар.

Что Юрий не мог напасть первым, уверены и все односельчане. И спустя полгода, о случившейся трагедии здесь разговаривают со слезами на глазах.

«Я хорошо знаю всю их семью, - рассказывает житель с. Малая Янисоль, который тоже несколько лет тому переселился в Мариуполь в поселок Моряков, Николай Черкез. – Чавдары все хорошие, отличные люди. В селе их все уважают. Юра вырос у меня на глазах. Никогда никого не обижал. Справедливый такой был. Сильный – борьбой занимался. Но, чтобы Юрка Чавдар взял и применил к кому-то силу, ввязался в драку - нет, такого никогда не было».

Папа Юрия так и не знает, что виновники в смерти его сына получили условный срок. Родные и друзья оберегают известного в Украине мастера спорта по греко-римской борьбы Ивана Чавдар. После случившегося у него произошел микроинсульт – мужчина частично парализован, нарушена речь. К стрессу от потери родного человека, семье Чавдар переживаний еще принесло и само расследование произошедшего.

Так, Элла рассказывает, - порой, чтобы попасть на прием к следователю, ей приходилось ожидать часами: «Я пришла в назначенное время. Мне сказали: «Ожидайте». Ходила полтора часа вокруг этого Приморского РО. Я уже потом ничего не хотела. Следователь Коломоец пообщалась со мной буквально 15 минут, сказала, что дело передается в военную прокуратуру и все. По-нормальному отнеслись только специалисты Одесской военной прокуратуры. А наши… ».

Первоначально частично свою вину признал Дмитрий Асланов, Максим Епишкин и Валерий Лукьянов своей вины так и не признали. Последний сознался в интервью 0629, что готов пройти тестирование на детекторе лжи. Кстати, Валерий Лукьянов-младший – единственный со стороны обвинения согласился пообщаться с журналистами. На интервью он пришел не один – а с отцом Валерием Лукьяновым-старшим и своим адвокатом Андреем Юдиным.

Отец уверен – его сын не мог так жестоко и бесчеловечно убить человека: «У меня есть еще сыновья, но вот Валерой я гордился всегда больше всех. Он не такой человек, понимаете. Мы шокированы до сих пор. Он не пьет, наркотиками не балуется. На работе всегда был на хорошем счету».

 «Мы первыми драку не начинали. Мы защищались, - уверяет Лукьянов-младший, вспоминая всю хронологию того вечера. – Мы вообще шли на «Райский уголок», чтобы продолжить гуляние дня рождения Максима, которое проходило у него на даче. Я выпил 200-300 грамм, чувствовал себя адекватно. Зашли в «Глену» купить попить. Заходим – там сидит человек 10 – все местные, рядом живущие. Выпивают, некоторые пьяные. Да задержались. С ребятами поборолись на руках. Мы как только зашли, в наш адрес полетели фразы: «О, залетные зашли…» И понял, что сейчас что-то будет. Вова увидел в кафе одну девушку и подсел к ней. После подошел к ним ее муж и начали с нецензурной бранью в наш адрес высказываться, призывать всех нас отмутузить, нет, чтобы просто поговорить. Они начали бить Вову, я стоял у входа, хотел выйти, а мне прикрывает дорогу один. Боковым зрением успел заметить, как кто-то замахивается на меня стулом, уклонился, но все равно получил по голове – шрам остался и гематома с ссадиной на спине. Я выбежал на улицу, говорю, мол, давайте по одному, раз уже такое дело. А они вытягивают на улицу стол, чтобы придавить меня к стенке и добить табуреткой. Я убегаю, позвать на помощь, спотыкаюсь о бордюр или выбоину, не помню, падаю. После оборачиваюсь, а за мной уже никто не бежит. На встречу шла девушка, я попросил ее позвонить Максиму. Максим затем приехал с Димой на такси и мы поехали забрать с того кафе Вову. Приезжаем, а кафе закрыто и Вовы нет, как будто там ничего и не было».

Из слов Лукьнова следует - поиски товарища их завели на территорию рядом расположенного СТО, где и случилась трагедия.

«Факт нападения пострадавшей стороны на подозреваемую был установлен и судом первой инстанции, - уточняет адвокат Валерия Лукьянова-младшего Андрей Юдин. – Это обстоятельство при вынесении приговора и послужило смягчающее вину. Хочу заметить, что в настоящее время в отношении Олега Булыгина каких-либо следственных мероприятий не проводилось и не проводится».

Точную картину конфликта сейчас установить довольно сложно, так как участники той потасовки с обеих сторон, после полученных травм, долго приходили в себя и частично теряли память. С выжившим Олегом Булыгиным, которого и защищал Юрий Чавдар, нам поговорить не удалось. О случившемся согласилась рассказать его мать – Галина Булыгина, которая в тот вечер увидев, что ее сына бьют, бесстрашно подставляясь под кулаки «заезжих городских», спасала жизнь своему сыну.

 «Мы живем рядом с кафе «Глена», и я смотрю на часы – поздно, ну и вышла позвать ребят домой. Смотрю, а они дерутся здесь вот, рядом с СТО. Я кинулась к ним успокаивать и разнимать. Олега и меня били, я сознание потеряла. Лица их не помню, только запомнила, как самый высокий прямо танцует на лице у Юры, который лежит, пластом раскинувшись на асфальте. Я такого ужаса еще не видела в своей жизни. Я стала кричать: «Что ж вы делаете, вы ж его убьете!». Меня кто-то сзади взял и откинул на кучу шлака, и я опять сознание потеряла. А, когда начала приходить в себя, слышу, кричит кто-то из них, мол, смываемся – тут криминалом пахнет. И потом они сели в машину и уехали. Мы кинулись до Юрика, дочка моя пришла. Мы его отнесли к себе в летнюю кухню, начали обмывать, потому что весь в крови. Тогда он еще в сознании был. Вызвали скорую», - вспоминает Галина Булыгина.

Нам удалось разыскать и ту даму Викторию, через которую, собственно, и разгорелся конфликт. В разгар рабочего дня подшофе она охотно рассказывает, как из-за нее завязалась дуэль.

«Та они сидели, там, по машинам говорили. Силой мерялись. Все нормально было. А тот, который постарше подсел ко мне и начал знаки внимания оказывать. Я ему говорю: «Не надо, у меня там вон муж сидит». А он еще раздетый, золотая цепочка на нем. Начала спрашивать: «Ты где-то тут живешь?». Отвечает, что нет. Здесь подходит Олег Булыгин ко мне и тут этот Яковенко встает и бьет Олега. Ни с того, ни с сего. Естественно, чтобы не было драки в кафе, они вышли на улицу. Лукьянов убежал, крича «Я еще вернусь». Ну, мы подождали-подождали, никто не возвращается. Мы и пошли домой с мужем. А утром звоним Олегу, никто не отвечает. От соседей потом уже узнали, что Юра мертв, а Олег в тяжелом состоянии», - откровенничает Виктория.

В деле об убийстве Юрия Чавдар вообще много темных пятен и разногласий. До конца так и не понятно, кто же нанес Юрию травмы, повлекшие смерть. Показания свидетелей и непосредственных участников события диаметрально противоположные.

И, что любопытно, в ходе череды судебных заседаний отличными друг от друга они стали и внутри обвиняемой группы Епишкин-Асланов-Лукьянов. Вначале, – и тому доказательством слова Галины Булыгиной, – говорилось, что на голову Юрию Давчар прыгнул Максим Епишкин – самый высокий из компании заезжих гостей. Со временем это стало инкриминироваться Валерию Лукьянову.

«Сторона защиты считает, что на досудебном следствии моего непосредственно подзащитного было проведена досудебная медэкспертиза не объективно, а предвзято – непосредственно с обвинительным уклоном. Она была проведена и не вовремя, тем самым не показала имеющиеся у него на тот период времени травмы. Эту первичную экспертизу сторона защиты смогла увидеть и в суд она попала только в январе 2013-го, спустя полгода. Это говорит о том, что досудебное следствие не обеспечивало необходимых мероприятий и направило в суд первой инстанций материал уголовного дела без первичной судебно-медицинской экспертизы моего подзащитного. На досудебном следствии, на судебном следствии мой подзащитный постоянно говорил и утверждал, что в отношении него были проведены противоправные действия со стороны потерпевших, в результате которых он получил ряд травм, и не мог наносить тот ряд ударов, которые сторона обвинения вменяет моему подзащитному. И дополнительная экспертиза, и комиссионная экспертиза показали, что имеющиеся повреждения у моего подзащитного были такими, что он не мог наносить те удары», - настаивает адвокат Валерия Лукьянова-младшего.

Юридическую оценку не вступившему пока в законную силу приговору адвокаты обеих сторон давать не имеют права. Кто прав – кто виноват и в какой мере следствию еще предстоит решить. Приговор, вынесенный в Приморском суде Мариуполя, где-то, через месяц будет пересматриваться в апелляционном суде. А там, возможно, и в Высшем специализированном суде Украины. Пересмотр дела поддерживают и в военной прокуратуре Южного округа Украины.

«Ни прокуратура – орган, который поддерживал обвинение, ни я, как представитель потерпевшей стороны, ни сами потерпевшие не согласны ни с приговором, ни с теми формулировками, которые в этом приговоре звучат. Я считаю, что убийство по неосторожности, в данном случае, быть не может. Почему? Потому, что люди умышленно наносили удары ногами в жизненно-важные органы, в том числе и в голову. И говорить о неосторожности, я считаю, преждевременно. Кроме того, любой приговор должен быть понятен и с морально-этической точки зрения. Если даже суд пришел к выводу, что есть убийство по неосторожности, то первоначальные действия подозреваемых, а впоследствии обвиняемых, квалифицировались по более тяжким статьям закона. Если суд пришел к мнению, что есть убийство по неосторожности, то на мой взгляд, изменять меру пресечения можно было только тогда, когда приговор вступит в законную силу и будет действительно установлено, что это убийство по неосторожности. В данном случае подсудимые имеют возможность скрыться», - поясняет адвокат пострадавшей стороны Игорь Комаров.

Более того, - добавляет он, - в любом случае это убийство. И отпускать подсудимых из зала суда по приговору еще не вступившему в законную силу, тем более, что есть мера наказания, предусматривающая лишение свободы, – неправильно.

По словам адвокатов – Суд посчитал, что действия носили личный характер, так как возникли на почве личных неприязненных отношений.

Ныне, пока не известно отсидит ли Епишкин предусмотренный 119 статьей уголовного кодекса срок. Сейчас Валерий не общается ни с одним из своих, теперь уже бывших друзей - не принимает их извинения, не слушает оправданий, только в сотый раз прокручивает события того вечера и пытается отыскать ту точку отсчета, которая привела к тому, что один человек умер, а пятеро остальных стали калеками – физическими и моральными.

Хотя, может и не пятеро… ведь если копнуть по глубже, то так и не понятно, почему драку вовремя никто не остановил – рядом в двух метрах от кафе расположены жилые дома, СТО, сторож которого могла, если уж не вмешаться, то вызвать милицию и скорую, и которую, к слову, по свидетельству двух сторон, просили это сделать несколько раз. Могли  вызвать правоохранителей и медиков и жители поселка. Сомнения, боязнь и жизнь по принципу «моя хата с краю» лишили Юрия Чавдар тех нескольких драгоценных минут для спасения и стоили ему жизни.