Мода на «красивую смерть». Что происходит в головах подростков, и как уберечь детей от трагедии

Три трагических гибели подростков в Мариуполе за последний месяц заставили взрослых обратить внимание на проблемы детей. Екатерина Шнейдер, начальник ювенальной превенции ГУНП в Донецкой области, рассказала 0629, что делает полиция для предотвращения подобных случаев, есть ли связь между самоубийствами, произошедшими в разных регионах Украины, и есть ли в Украине опасные для жизни подростков социальные сети.

- К сожалению, мы до сих пор не знаем, что происходит с детьми, почему в похожих ситуациях один ребенок борется за себя, другой – совершает трагический шаг. Мы не знаем до конца, что влияет на детей. Но нам приходится констатировать: с началом осени мы наблюдаем рост протестных проявлений со стороны подростков. Даже по сравнению с летним периодом, когда, казалось бы, дети предоставлены сами себе.

Только за минувшие сутки в Донецкой области четверо подростков сбежали из дома или из приюта (на момент написания интервью все они были найдены – прим.ред.). И таких случаев с начала осени стало очень много. Причем рост суицидов и уходов из дома фиксируется по всей Украине.

- Вы расследовали, есть ли связь между случаями, произошедшими в Мариуполе и в других городах страны? Ведь они произошли практически в одно время.

- Если вы подозреваете существование какой-то группы в социальных сетях, которая бы доводила подростков до самоубийства, то - нет, сейчас в Украине таких групп нет. Есть группы, которые объединяют близких по духу детей – тех, кто думает о смерти, кто страдает, кто несчастен в семье или среди сверстников. Они там делятся своими мыслями, постят чужие цитаты и рассчитывают найти в таких группах ответы на свои сложные вопросы. Подростки думают, что смерть может быть красивой и иногда видят именно в ней уход от реальных проблем.

В Мариуполе, например, не так давно из дома ушла девочка. Мы нашли ее в Киеве. Спросили, зачем она туда приехала. Девочка ответила: ищу красивое место для красивой смерти, может быть, мост какой-то. Она представляет, как будет лежать красиво, раскинув руки, как волосы будут обрамлять ее лицо. Мы ей показали на фотографиях, как на самом деле выглядит смерть: с разорванными тканями, переломанными конечностями, кровью, текущей из глаз. Она ужаснулась. Она сказала: я не так себе все это представляла, я так не хочу.

Понимаете, подростковые проблемы были всегда, и будут всегда. Но кажется, в современном мире у родителей слишком мало остается времени на детей. А школы… Им все равно, такое складывается впечатление. Они самоустранились от процесса воспитания. Пришел педагог, урок провел - и домой. А ребенок остается один на один со своими проблемами и с социальной сетью, где могут насоветовать все что угодно.

Вот по вчерашнему случаю. Одна из погибших девочек имела суицидальные наклонности, все об этом знали, родители водили ее к психологу. Так почему никто не сообщил нам? Нам приходится включаться, когда уже ничего поправить нельзя.

- Может быть, полицию боятся?

- Да, это остается проблемой. У людей еще с советских времен сложились такие стереотипы – «будем молчать, а то поставят на учет в полицию». Но мы сейчас так не работаем. Мы не карательный орган. Мы помогаем решать проблемы.

- И что конкретно вы могли бы сделать, если бы узнали, например, что девочка Юля несколько раз пыталась покончить с собой?

- Мы бы подключили службу по делам детей, психологов, которые бы работали не только с девочкой, но и с семьей. И, возможно, смогли бы не допустить трагедии. Очень важно вовремя вмешаться.

К сожалению, родители или боятся нас и не сообщают, или затягивают и обращаются, когда уже поздно.

Я обращаюсь ко всем родителям: если у вас есть серьезные проблемы с ребенком, если он ушел из дома и не выходит на связь – не ждите сутки, двое. Звоните нам сразу же. Это даст нам возможность найти его в Мариуполе, пока он не уехал в Киев, Днепр или еще куда-то.

Понимаете, с подростковыми проблемами трудно справиться, если ты один. А если системно работает громада, общественные организации, городская власть, тогда можно предотвратить беду. Именно поэтому мы разработали свои предложения, что нужно предпринять в Мариуполе и в Донецкой области, и будем с этими идеями выходить сегодня на городское совещание, завтра – на областное.

- И что вы предлагаете?

- Не все, что хотелось бы, можно. Например, с детьми нельзя напрямую говорить у суициде. Но мы можем говорить о буллинге. И уже делаем это.

Кроме того, предлагаем проводить регулярные встречи с родителями. Формат общения не имеет значения – главное донести информацию до адресата.

Конечно, необходимо обследовать все дома, подъезды на предмет доступности.

Мы предлагаем, чтобы в каждой школе начали наконец мониторить социальные сети своих учеников (в области 540 школ, и мы не в состоянии уследить за всеми детьми), составлять учет детей, которые могут попасть в так называемую группу риска. Это очень важная часть работы.

Нужно усилить психологическую службу. Сейчас она слаба, малоэффективна. Возможно, слабовата квалификация специалистов. Тогда нужно думать о том, как повысить квалификацию, где учить психологов.

И конечно, нужно подключать молодежные организации. С подростками нужно говорить на равных. Они должны доверять тем, кто протягивает им руку помощи.

Со своей стороны, на странице в Фейсбук мы открыли почтовый ящик доверия. Каждый ребенок может написать о своей беде, и мы поможем. Пока никто не написал. Но возможно, когда-нибудь это спасет чью-то жизнь.

Записала Анна Романенко

Читайте также: Двойной суицид в Мариуполе. Что толкнуло подростков к трагическому шагу