О пользе музеев

Недавно была свидетелем одной интересной сцены, которая произошла в отделе природы нашего, Мариупольского, краеведческого музея. Почтенное семейство - мама, папа и мальчик на вид лет десяти – у стенда с рыбой удивлялось, зачем, мол, народ дурить. Особенно негодовал папа, показывая на чучело тунца: «Откуда тунец в Азовском море? Ладно, еще можно поверить, что сто лет назад тут осетрину по триста кило ловили, но тунец…».

А тем не менее, экспонат действительно настоящий. Как рассказывала мне заведующая отделом природы Ольга Шакула, этот вид рыб когда-то нерестился в южной части Черного моря и иногда заходил в море Азовское. Тунец, чучело которого представлено в нашем музее, выловили мариупольские рыбаки в 1928 году вблизи Кубани – его длина составляла 260 сантиметров, вес – 288 кг.

Но тунец на Азове и тогда, восемьдесят с лишним лет назад, был редкостью. В отличие от осетровых – белуги, севрюги, русского осетра…

Помню, как пару лет назад, собирая рыбацкие байки, познакомилась с Андреем Лопушанским, рыбаком в третьем поколении. Его дед - Андрей Коломоец – прославился тем, что выловил белугу, которая и сегодня считается самой большой в Украине: при длине в 269 сантиметров весила она 200 килограммов.

Безусловно, что попадались азовским рыбакам и особи покрупней. Вплоть до начала 80-х годов сотрудники того же краеведческого музея фиксировали случаи вылова 200- и даже 300-килограммовых осетров. Но только дед Андрей вошел в историю - благодаря тому, что из выловленной им белуги сделали чучело, которое – повторюсь – и сегодня является самым большим в Украине. Что интересно: во времена Андрея Коломойца, в 1928 году, экспонат был отнюдь не редкостный, он просто наглядно демонстрировал трудовые будни советского рыбколхоза.

Интенсивный, если не сказать – варварский – промысел (как официальный, так и браконьерский) продолжался десятилетиями. Лично меня, например, повергает в шок фотография с горами осетровых тушек – сделана она была в 1953 году в цехе по заготовке осетровых. В одном из цехов. А сколько их было? К тому же на Азове сформировались целые династии браконьеров, которые жили исключительно с осетрового промысла. Помните черную икру по 25 советских рублей за пол-литровую банку? Осетровые, которые появились около 300 миллионов лет тому назад, когда современные Азовское, Черное и Каспийское моря были еще одним водоемом, сейчас практически полностью истреблены. Их популяция поддерживается искусственно – ежегодно, как украинскими, так и российскими рыболовецкими хозяйствами в море выпускают (по официальным данным) 10 миллионов штук малька русского осетра, севрюги и белуги черноморской. Но есть проблема. И состоит она не столько в том, что этот малек – потенциальная добыча браконьеров, сколько в том, что рыба утратила свою генетическую память и способность нереститься в исконных водоемах. Не такие уж и далекие предки нынешних искусственных осетровых заплывали на сотню километров по рекам Дон и Кубань, находили неглубокие места с проточной водой и там нерестились, а после вместе с мальком устремлялся обратно в Азовское море – теплое, багатое на зоо- и фитопланктон. Но в 50-х годах на Дону и Кубани были построены дамбы, которые стали препятствием для рыбы. Прибавьте сюда загрязнение воды, неограниченный промысел, браконьерство…

Сегодня ученые все громче говорят о том, что эти породы рыб – вероятнее всего - исчезнут вообще. Остановить этот процесс может разве что так называемый карантин – полный запрет на вылов осетровых в течение трех-пяти лет. Но о карантине заявляют уже лет двадцать с неизменным результатом – нулевым. Говоря об оскудении рыбных запасов Азовского моря (и речь уже не только об осетровых, но и о тарани, судаке, чехони, леще и так далее и далее по списку - 20 видов промысловой азовской рыбы), экологи обращают внимание на так называемое «научное браконьерство». Дело в том, что в акватории Азовского моря научно-исследовательской деятельностью занимаются три института и университет. У них есть квоты на специальное использование водных живых организмов, которые, к слову сказать, они получают абсолютно бесплатно (по крайней мере, официально). Государство таким образом как бы жертвует на науку, на святые цели – изучение Азова и его обитателей. Но! Ни один из институтов-университетов не имеет материально-технической базы для подобных «исследований» - ни плавсредств, ни орудий лова. Поэтому ученые свои квоты…продают под программы совместных исследовательских работ организациям, которые занимаются рыбным промыслом. Выходя в море, суда, что работают «под наукой» часто-густо применяют и донные тралы, и жаберные сетки – это в то время, как донные тралы, например, запрещены в промышленном рыболовстве еще с 70-х годов!

Одна маленькая деталь: на 140 км береговой линии Азовского моря в прошлом году было выдано 33 научных разрешения. То есть, на 4 км моря – одно разрешение на исследование. А за каждым таким разрешением – от тех до восьми «научных» судов. Такая вот бурная исследовательская деятельность кипит в наших тихих водах. Так что кому еще посчастливилось поймать судака или пеленгаса покрупней – делайте из них чучела и несите в музей. Судя по всему, во вполне обозримой перспективе у них есть все шансы стать раритетом.