Путь мариупольца от антикоммунизма к свободе

Мы начинаем новый проект, который будет вам рассказывать об обычных людях, которые своей доброй волей, принципиальной позицией, силой духа и оптимизмом делают этот город лучше, чище и добрее. 

Наш первый герой  - личность выдающаяся. Герой двух Майданов Владимир Васильевич.  Свою фамилию он держит в секрете.

Мы находимся  в штабе координационного центра патриотических сил «Новый Мариуполь». В соседнем помещении работают швеи  – изготавливают кикиморы и масхалаты для снайперов.   Перед нами человек старше средних лет. Лицо в редких морщинах, седина кое-где искриться в волосах.  А глаза молоды, почти юные. Светлое лицо, живая мимика. Одежда простая,  но опрятная.

Знакомьтемь, коренной мариуполец, патриот Украины, участник двух Майданов и волонтер Владимир Васильевич.

- Владимир, вы - живая история Украины. Когда для вас история страны стала и вашей личной историей?

- Большое впечатление на меня произвела акция в 1992 году в Киеве. Тогда снимали Фокина. Я там был от лица фермеров Украины. Увидел так называемых «бандеровцев». (В большинстве своем, там были представители западных областей Украины).  Я понял, что за свои права надо бороться так, как они.

- От лица фермеров Украины?  - уточняем у Владимира.

- Да. Я возглавлял ассоциацию фермеров Приазовья в Мариуполе  на стадии ее формирования.  Тогда как раз закон про фермерство вышел. Боролись мы с «красными директорами» - так мы называли бывших чиновников государственного управления СССР, которые после распада страны присваивали себе землю.

- Кто тогда помогал Вашей организации?

- Мы проводили совместные съезды с «руховцами». Я не состоял в организации, но очень им «сочувствовал». Вот помню, первый съезд наш проходил, и Любомир Стефанович (он тогда возглавлял мариупольский «Рух»  и «Просвіту») разложил на столе огромный флаг Украины. Это было значимо. В городе тогда государственой символики вообще не было.

- Вы тогда уже считали себя патриотом?

- Нет. Я был просто антикоммунистом (смеется). С 1986 года я себя считаю таковым. Еще будучи комсомольцем, как говорится, «схлеснулся с системой». Работал я тогда на заводе Ильича. Состоял в комсомоле, как и все. Но был «ярым неплательщиком взносов и отлынивал от общественных работ». Сами понимаете, я молодой был, 24 года, у меня семья, ребенок маленький. Надо им заниматься, по дому дела делать, а меня то на субботник гонят, то на сбор металлолома. А еще внеклассную работу со школьниками проводить просили. Многие 10- классницы уже по 2 аборта сделали, а меня заставляют им про нравственность рассказывать. Ну бред же. А еще на заработки на Дальний Восток ездил, и следовательно, взносы не платил когда отсутствовал. Сперва меня зарплатой наказывали.

- А потом выгнали с комсомола?

- Можно сказать сам ушел. Но перед этим «товарищеский суд» мне устроили.  На трибуну вывели и давай «распекать». «Антисоветскую деятельность» приписали. Был бы 37-й год – расстреляли бы (смеется). А так просто ругали. Ну я сначала осекся, а потом вскипел,  начал встречные обвинения выдвигать. Мои друзья по цеху сидят, и под партой мне сжатые ладони обоих рук показывают «типа, мы с тобой», а никто слова в поддержку не сказал. Я разозлился на их  трусость тогда, вмиг у меня друзей не стало.

А потом я ушел с завода. Стал работать на себя. Занялся фермерством. Тут и началась реформация моих взглядов от антикоммунизма к национализму. Тогда-то мне и удалось вырвать у коммунистов клочок земли! 1991 год встречал с радостью. Голосовал за Черновола. Поддерживал «Рух», но не был его членом.

Потом я не смог возглавлять Ассоциацию фермеров. Работал постоянно на своей земле в Коминтерново. Был юридическим лицом. В 2007 году переоформил землю в частную собственность.  Но в 2004 году в Оранжевой революции участие принимал.

- Чем там занимались, расскажите.

- Был 17 дней на Майдане. Был зачислен в Национальную гвардию спасения. Принимал участие во внутренней охране объектов. Тогда в Киеве хаос начался. Время такое было. Кучма «уже не» Президент, а Ющенко «еще не».  Из офисных помещений воровали технику. Мы функции милиции выполняли.

- Тогда какова было ваша политическая позиция?

- Поддерживал партии  «Батьківщину» и «Нашу Украину».  Потом только понял насчет Оранжевой революции, что это буржуазно-демократическая революция была.

- Такая же, как и эта?

Такая же как и эта. Только сейчас еще и олигархат наш враг.  Садить их надо. Вот, например, Ахметов, создал монополии и рушит экономику Украины.

- Состояли в какой-то партии после 1 ого Майдана?

- После Оранжевой революции вступил в ««Батьківщину». Был членом партии два года. Мне Юля харизмой импонировала. У Ющенко ее не было. Это и привело к предательству с его стороны.

- Почему вышли из партии?

- Потому что Хотлубей купил нашего лидера. Партия стала не эффективной в городе. Та и ездить в Мариуполь хлопотно было. У меня же в селе земля была. После того как фермерством стал заниматься менее активно, стал искать более радикальную партию. Понял, что с демократами и либералами «каши не сваришь». С 2013 года являюсь членом ВО «Свобода». До этого был «прихильником» 3 года.

- Расскажите про свое участие на Майдане.

- Был там трижды. Поехал туда в первый раз 27 – 30 ноября. Это не Майдан был, а «майданчик». Танцульки. Руслана пела постоянно. Причем гимн она так отвратительно исполняла, что я слушать не мог. Чудом не попал на разгон людей. Тогда мы с другим мариупольцем пошли расклеивать листовки за Левченко. На следующий день увидел, что  6-7 тыс. людей на вече возле Михайловского собора собралось и поняли что скоро все начнется по - серьезному. Но были уже билеты на Мариуполь на руках, и я уехал.

- Второй раз когда на Майдан приехали?

- 26 декабря был уже там. (Показывает билеты). Был там 10 дней. Пошел во Львовскую сотню.  В то время основная проблема была -  мы боялись, что Майдан разойдется сам собой, а тех немногих, кто останется, перебьют и пересажают. Тогда мы собирались и зазывали людей. Ходили по Киеву с призывами присоединиться к протесту.

- Новый Год тоже отмечали на Майдане?

- Был в Новый Год на Майдане. Такой шикарный праздник устроили. В честь чего – непонятно. Сколько месяцев люди стоят – а без толку. Меня это обидело.

- Чем занимались вообще на Майдане тогда?

- Баррикады строил. «Львівську браму», если слышали. Скаты носил, поддоны. Тогда руку травмировал, что позже сыграло со мной злую шутку, позже расскажу. А еще на посту во Дворце профсоюзов стоял. Помню, Яценюка останавливал.

- Потом уехали с Майдана?

- Да. Потому что заболел. Гайморит, дело такое. Лечиться там было невозможно.  Многие болели. 500- 600 человек на полу лежали и кашляли постоянно. Дома следил за новостями с Киева. Впервые узнал про Правый Сектор. Появилось разочарование в Тягныбоке. Тогда многие на эту троицу плевались (имеет ввиду Яценюка, Кличко и Тягныбока - прим.авт.) из-за их бездействия.

- Когда засобирались третий раз на Майдан?

- 19 января был на Майдане. Вступил в «Спільну Справу» в Галицкую сотню. Ехал вступать в Правый Сектор, но тогда не записывали туда. Шли бои, не до записей было.

- Как это было?

- Уличные бои? Светошумовые гранаты. Невозможно дышать. Слезы от дыма. А милиционеры к гранатам прикручивали гайки и болты. Один у меня в обуви застрял. Картина боя первую минуту меня испугала. Но за два часа привык. Брусчатку и коктейли подносил к первой нашей «метательной» линии. После 12-летнего перерыва на Майдане курить снова начал.

- Расскажите самый яркий случай с Майдана.

- Отряд ВВ построился «чепепашкой» и пошел на нас в атаку. Тогда все похватали все, что было и стали кидать.  Ведь если бы прорвались милиционеры, избили бы всех. Я тоже схватил коктейль и швырнул что было силы. Подорвал мышцу руки, той, что травмировал тогда при постройке баррикад. Я аж присел от боли. Но атаку мы отбили.

Еще видел, как от взрыва граны у одного из майдановцев вырвало щит с руки и он подлетел горизонтально метров на 20 в воздух.

Еще 5 канал у меня интервью брал. Уцепились за меня прям. Мол странно, с Донбасса, а на Майдане.

- Потом приехали в Мариуполь?

- Да. И в скором времени «Хода на Крим» была. На границе встретили тех «беркутов», что на Майдане были. Они нас тоже узнали. Побили немного и флаг забрали.

- Когда в Мариуполе начались выступления сепаратистов, что Вы делали?

- Когда увидел флаг «ДНР» на горсовете, был в шоке. Только в Киеве свободу отвоевали, а тут «пятая колона» Москвы  бунт подняла. Ходил к горсовету - глазам своим не верил. Хотя там мне и голову могли снести.

-  Были угрозы?

- Я тогда торговал  возле памятника Высоцкому. На украинском языке разговаривал. За это мне кастетом угрожали.

- Брали участите в украинских митингах и акциях в городе во время «ДНР»?

- 14 апреля возле УВД. Тогда мы вышли защитить здание милиции от сепаратистов, чтоб они оружием не завладели. Нас было 40, а сепаратистов 200. Долго мы не выстояли. Мы конечно тоже не «играться» шли, с дубинами были.  Милиция никак не отреагировала. Щитами только вход в здание закрывали. 9 человек наших в больницу попали. Я тоже, но без переломов. Поэтому на следующий день вышел и дома отлеживался. Из-за травм не посадил огород.

- А когда выбили «ДНР» из города?

-  Тогда на одном из митингов предложил сооружать вокруг города подобие линии Маннергейма. На следующий день около 300 добровольцев вместе со мной поехали копать окопы и блиндажи.

Это было в районе Виноградного и на Восточном. Окапывал минометы, таскали мешки с песком.  Около месяца этим занимался.  Потом мирных жителей из-за обстрелов военные перестали приглашать на помощь.

Мой дом в Коминтерново, в 350 метрах от блок-поста «ДНР». Еще и «местные» сдать могут. К тому же, у меня на огороде мина минометная разорвалась. Так что тут я почти беженец. Почти без денег несколько месяцев. Государство не заботиться о таких, как я.

-    Зато вы помогаете государству.

-    Чем могу. Сейчас вот занимаюсь изготовлением масхалатов и кикимор для снайперов. Это тяжелая работа. На сеть нужно нашивать нити и различные лоскуты.  И людей стало меньше помогать. В волонтерском центре уже изготовили этих «кикимор» на 500 тыс. грн.

А вообще, собираюсь в военкомат пойти. Призываться хочу. Ну не знаю, возьмут по возрасту или нет. К тому же рука до сих пор беспокоит.

Такой вот получился разговор с человеком необычной судьбы и необычных для Мариуполя взглядов.

Уже прощаясь, Владимир Васильевич вдруг остановился и сказал:  «Я уверен, что мы будем управлять государством и городом.  Патриоты воровать не будут».