Итоги года. Мариуполь. Отрезвление

Можно ли считать реконструированный парк – началом перемен? Можно ли считать открытие новых коммунальных предприятий – развитием экономики? Можно ли считать обмен террористов из банды Мангуст на украинских заложников в ОРДЛО шагом к миру? Кажется, эти вопросы стали главным стержнем, вокруг которого вертелись дискуссии в Мариуполе весь последний год.

И это споры не о том, кто старается, а кто сидит в сторонке и критикует. Это споры о том, в каком направлении движется Мариуполь.

Последние 5 лет многим казалось, что он таки оторвался от совка и сделал первые шаги на пути к европейскому городу. 

Ну что такое – европейский? Значительная часть горожан считает, что это зарплаты, как в Европе, и чтоб красиво, как в Европе. Поэтому, когда эти люди видят реконструированные парки и отремонтированные фасады, - они довольны. Они, правда, немного недоумевают, почему зарплаты – еще пока не как в Европе. В их головах пока нет связи между завышенными в десятки раз ценами на фестивали, которые мы оплачиваем нашими налогами, и отсутствием роста зарплат учителей. 

А вот тех, кто эту связь видит, в нынешнем году ожидало горькое отрезвление и окончательное прощание со своими иллюзиями. Эта небольшая часть горожан справедливо полагала, что строить европейский город, город, удобный для жизни, - это значит создавать инструменты и институции, которые поставили бы человека в центр внимания. Эти инструменты не нужно изобретать. Они есть.  Просто в какой-то момент в Мариуполе решили, что они не нужны. «Мы и сами умные», – подумали в муниципалитете и задвинули куда подальше инструменты контроля громады за деятельностью исполнительной власти.

«Несмотря на позитив, в городе все более усиливаются процессы,  оттягивающие город назад, в прошлое. За последний год централизация городской власти усилилась, а демократические институции сжались, как шагреневая кожа. Общественный совет, распущенный муниципалитетом, так и не был воссоздан. Наблюдательные советы отсутствуют. Инструмент петиций – не работает, поскольку не выводит на результат. Многие решения, которые касаются общего городского пространства, принимаются без общественных слушаний или слушания проводятся формально. Общественный бюджет – на самом деле общественный лишь наполовину. Потому что нельзя назвать общественной инициативой предложения директоров школ и заведующих детских садов по ремонту учебных учреждений. Городская администрация штампует новые коммунальные учреждения как горячие пирожки…»

Эти слова были сказаны ровно год назад, в конце 2018-го года, но каждая буква - и о дне сегодняшнем. Мариуполь продолжает плодить новые коммунальные предприятия (под занавес года как раз создали еще одно – Агентство развития Мариуполя). «Громадська рада» так и не создана, наблюдательных советов как не было, так и нет. Созданный молодежный парламент – заглох. Мнение предпринимателей при разработке программы поддержки  предпринимателей не учитывается. При реконструкции библиотеки мнение читателей и коллектива библиотеки – не учитывается. При переносе дворца бракосочетания на Левый берег мнение громады не учитывается. Но зато красиво в центре и теперь еще на Левом берегу.

Мариуполь вернули туда, где он и был предыдущие 20 лет – в совок, с той лишь разницей, что его причесали и подкрасили губки. В остальном – это все так же город с моноэкономикой, зависимый от олигарха, от кризисов в металлургии и спроса на мировых рынках на металлопродукцию. Город, где мэр называет диверсификацией экономики падение отчислений в городской бюджет от Метинвеста. Город, где подавляющая часть населения не строит будущего дальше аванса, а потому крайне зависима от тех, кто дает работу. Город, где горсовет – не место для дискуссии, где депутат главной миссией считает успеть раньше других сказать «спасибо» власти.

Последняя сессия 2019 года стала настоящей ярмаркой тщеславия, где депутаты, вместо конструктивной позиции, поднимались лишь для того, чтобы отбить поклон мэру. Вадиму Бойченко даже орден вручили – от ликвидаторов чернобыльской аварии. И так благодарили, как будто наш мэр лично аварию ликвидировал.

В общем, битву совку мы пока проиграли. Это горький и отрезвляющий итог 2019 года.

Еще более страшное отрезвление пришло к тем, кто надеялся на скорый мир. Огромная машина российской пропаганды, усиленная «тяжелой артиллерией» некоторых украинских СМИ, вбивала в головы украинцев, что война не заканчивается, потому что этого не хочет президент войны Порошенко. Все так устали от войны, что верить в это оказалось легче, чем смириться со страшной правдой: кто бы ни был президентом Украины, война не закончится. 

Мы выбрали нового президента. Президента мира, который говорил, что нужно просто перестать стрелять. И вдруг оказалось, что это совсем не просто, и для того, чтобы перестать стрелять, этого должны хотеть две противоборствующие стороны. А та, вторая, за поребриком, вместо мира, хочет, чтобы независимой Украины не существовало, и здесь, как говорится, нет места для компромисса. 

Да, мы устали от реальности. Мы устали от блокпостов, от новостей с фронта. Мы не хотим, чтобы наши парни погибали. Мы не хотим этой действительности вокруг нас. Но оттого, что мы ее не хотим, она не становится иной – мир в Украине зависит от желания Путина остановить войну. И пока никто не знает, как его к этому принудить.

Можно улыбаться и соглашаться на формулы, разводить войска и «не замечать» обстрелов, и все равно получить удар под дых: «А юг и Причерноморье-то наши, исконно русские…» Доказано Нормандией.

А отсюда вывод: мы должны перестать жить в мире своих иллюзий и научиться смотреть правде в лицо. Мы должны научиться критически мыслить и обучить этому своих детей. И мы должны научиться, наконец, верить в свои силы, чтобы в конце концов лет эдак через десять посмотреть вокруг, удовлетвориться увиденным и сказать: всего этого мы добились сами.

С наступающим Новым годом, друзья! Верьте в себя.

Анна Романенко