Лицом в асфальт или вообще без лица. Какая из двух историй «наша», - ФОТО
В 2014 году по Украине прокатился «ленинопад».
Скульптуры-идолы вождя пролетариата, одинаковые, как матрешки, были расставлены в каждом городе, каждом селе, каждой школе на постсоветском пространстве. Не нужен вам бог на небе, говорили коммунисты. Вот вам пролетарский бог. Ему молитесь. В него верьте, слепо и без доказательств. А всё остальное - забудьте.
И забывали. Сносились храмы, а картины, иконы, статуи – сжигались.
Но украинский маятник жесток. В 2014 году он качнулся в другую сторону. И освобожденные от коммунистической пропаганды головы стали рушить каменных идолов коммунизма, расчищая засоренное пропагандой пространство не только внутри себя, но и снаружи.
И возопили сторонники коммунизма: «Ай-яй-яй! Не ломайте! Это наша история!»
«Ну нет, никакая это не история. Это пропаганда насилия над человеком», - ответили им идеологические противники.
И в результате этого взаимного уничижения имеем две скульптуры – одна лицом в асфальт уткнулась, а другая и вовсе без лица.
Та, что лицом вниз, мариупольцам хорошо известна. А вот о деревянной, скорее всего, знают не многие.
Это одна из пяти скульптур Иоана Пинзеля, спасенная из костела в Годовице. Всего в том селе в костеле Непорочного зачатия Девы Марии было 18 скульптур Пинзеля. Но 13 из них уничтожены.
Кто сейчас помнит имя скульптора, который создал мариупольского Ленина (назовите любого автора из пяти «ильичей», установленных в Мариуполе)? Никто не помнит.
А вот имя украинского скульптора периода барокко Ивана Пинзеля знают во всем мире. Потому что он создал работы, подобных которым нет. Не существует! Техника его – уникальна. И культуролог, директор Львовской национальной галереи искусств Тарас Возняк страшно сердится, когда журналисты называют Пинзеля украинским Микеланджело. Потому что работы Пинзеля – это не копирование. Это собственный стиль, особая манера, подобной которой до Пинзеля не существовало.
Когда в 2012 году Украина впервые выставила несколько работ Пинзеля в Лувре, Европа ахнула.
А теперь о печальном.
Вот эту нашу историю, ту, что делает страну уникальной, что создает ей имя и память и делает частью мирового наследия, сбросили с храмов на землю, выкинули в канавы, распилили на дрова…
А потом на опустевшие места установили идолов-вождей, чтобы доказывать нам, потомкам Пинзеля, что вот то, каменное и безликое, - и есть «наша история».
Поиск скульптур Ивана Пинзеля начался в 70-х годах прошлого века. Работу эту вел академик Украинской академии искусств Борис Возницкий. Он рассказывал, что когда вошел в заброшенный костел в Годовице, увидел ужасное. Все скульптуры были свалены в кучу в центре храма. Часть валялась на заднем дворе, гнила там под дождем.
Когда советские люди сбрасывали эти скульптуры вниз, у статуй ломались руки, ноги, отлетала краска. Реставраторам пришлось снять все покрытие с деревянных статуй до основания.
Трехметровую скульптуру Святой Анны вытащили из-под пилы в соседнем техникуме (он, кстати, расположился в бывших помещениях монастыря при костеле). Бравые ребята весело пилили шедевр стоимостью в три миллиона евро (!) на дрова. Лицо Анне таки спилили и сожгли в котельной техникума. А посреди ее тела так и остался распил.
«Его оставили, не стали закрывать – как наглядное свидетельство того, к чему может привести людское варварство», - пояснила Леся Банах, заведующая музеем “Львівська сакральна барокова скульптура XVIII ст. Івана Георгія Пінзеля”.
Посмотрите на эти работы. Вы когда-нибудь видели, чтобы статичная деревянная скульптура так динамично «двигалась»?
Всмотритесь в мельчайшие детали, пальцы, глаза, мимику этого барельефа с изображением 12-летнего Иисуса…
Леся Банах говорит, что сохранять деревянные скульптуры Пинзеля очень сложно. Они создавались для храмов, им нужно много воздуха. Без этого дерево задыхается (поэтому выставку перенесли из обычного зала в костел кларисок во Львове). А еще шашель. Она едва полностью не уничтожила одну из спасенных скульптур.
Сколько всего скульптур сохранилось, точно сказать нельзя. Пять работ автора оказались в Мюнхене. Есть работы в Тернополе и Бучаче. Одной из последних нашли каменную скульптуру работы Пинзеля в храме села Рукомыш. Она была забелена известью таким толстым слоем, что походила на болванку, а не на скульптуру. И когда начали счищать известь, обнаружили святого Онуфрия.
Деревянные скульптуры Пинзеля находили на кладбищах (кто-то подобрал скульптуру в канаве, подумал – неплохо, пригодится, а потом воткнул просто в землю на могиле своего родственника вместо памятника), на частных подворьях в окрестных селах.
Тарас Возняк уверен, что есть несколько работ, которые и сейчас тихонько хранятся в селах на Львовщине и Тернопольщине. А кто-то, может, и не подозревает, какое сокровище имеет…
К чему я это все рассказываю здесь, в Мариуполе?
А к тому, что мы очень небрежно относимся к своей памяти. Мы позволяем ее стирать из наших голов, как манкуртам в казахской легенде. А память – это то, что делает человека – человеком.